Издатель Ольга Епишева

М. М. Якушкина

ОБЗОР МАТЕРИАЛОВ ПО ИСТОРИИ
САВИНСКОГО РАЙОНА ИВАНОВСКОЙ ОБЛАСТИ
В ОТДЕЛЕ ПИСЬМЕННЫХ ИСТОЧНИКОВ ГОСУДАРСТВЕННОГО ИСТОРИЧЕСКОГО МУЗЕЯ

Отдел письменных источников Государственного исторического музея (ОПИ ГИМ) является крупнейшим в России музейным архивохранилищем. В настоящее время его собрание насчитывает около 75 тыс. единиц хранения, около 15 миллионов документов. Среди них представлены и материалы, связанные с историей Савинского района. Данный обзор не претендует на полноту и ограничивается лишь фондом № 17 графа А.С. Уварова, одного из создателей музея, чьи коллекции поистине считаются золотым фондом ГИМ.

Ко второй половине XVI в. относятся два подлинных противня деловой с отводом грамоты князей Никиты [1] и Силы [2] Григорьевичей Гундоровых на села Антилохово, Старые Меховицы и Новые Зименки с деревнями в Стародубе Ряполовском [3]. Согласно ей Никита и Сила Григорьевичи Гундоровы унаследовали вотчины от дяди – воеводы Федора Андреевича (с. Антилохово с деревнями), от двоюродного брата Романа Ивановича (с. Старые Меховицы с деревнями).

Князю Никите досталось «село Меховицы Старое и с лесом и со всяким угодьем, да в нем храм Преображенье Спасово, да в приделе Офанасеи и Кирилл, да теплая (разрыв в тексте), да к тому жо селу к Меховицам» дд. Кулемино, Дурачковская, Малые Жарки, Мануковская, Жарки Большие, Лукашовская, Иваново, поч. Серков, дд. Захарьино, Паломы, Карпово, поч. Анкудинов, дд. Лаптево, Лыштво, Олексино, Лыкоши, Юрьева Дуброва, Семеновская, Ишукова, Нивы, Ершово, Боровое, Дорки, Шишлово, Гу[…], Просяное, Шюбино, Ивхово, Маечкино, Игнатова, Бражникова, Барболина, Гриши, половина д. Старая Мельница, дд. Минино, Ермаково Ново, Столбово, Заболотье, поч. Лушки, Пичугин, дд. Кочеватик, Настасьино, Царищово.

Князю Силе отошло село Онтилохово и с лесом и со всяким угодьем, дд. Овдотьино, Суковатово, Гридкино Ново, Оленинская, Ступино, Прудцово, Брюханово, Игонино, Духонинская, Сидора Климова, Хватачово, Ортюши Обросимова, Осовци, Васки Роговсково, Вепряково, Ворманки, Красной Остров, Оголихино, Сингор, Поперлово, Песочное, Сингор Малой, Врашки, Погари, Болгарки, Глинское, Горькое, Берескино, Петухово, Бровкино, Тепки, Момотова, поч. Макаров, д. Михалево, поч. Пшеничной, дд. Песикова, Некрасцово.

Рубеж между владениями братьев шел «от реки от Луи к кулеминскому полю на вяз, на вязу грань, с вязу на березу, а на березе грань, с березы к полю на закладницу на кулеминскою, да закладницею кулеминскою круг дву поль, да с закладницы с кулеминские по гранем до Федькова Нова до Коротнева, да закладницею у Федькова Нова до Дурачковския деревни и до поля, а у закладницы грани, да у Дурачковские деревни по закладнице круг дву поль, да с закладницы по гранем на большую дорогу, да большою дорогою по гранем до Березкина поля, да у Березкина круг дву поль по закладницю большою дорогою, да с закладницы с берескинские мокорью на вяз, а на вязу грань, от вяза мокорью на низ по гранем промеж [4] сельсково же поля и семеновского закладницею до Иваховские улици, а от Иваховские улици сельскою закладницею до кольданици, да кольданицею на низ до реки до Увоти, да [5] Увотью вверх до Черного озера, да ис Черного озера в улицу прямо, промеж Посадничи и Павлецова из улици по гранем промеж деревни Ботвина и Гришины деревни Головина да в речку Варжахту, да Варжахтою вверх до Березова болота, да Березовым болотом на камень на большой, а камень стрелкою росщибен, от камени на березу, от березы по гранем до Заболотья и Гоголевы деревни да мокорью в Юровское болото, да Юровским болотом в дол да в речку Лую [6], да Луею на низ до того же вяза до гранеи и до кулеминского поля до закладници, а от вяза по письму рубежом направе земля меховская, а налеве земля онтилоховская».

Таким образом, очевидно, что главными порубежными ориентирами между владениями братьев служили большая дорога из Коврова на Шую и реки Луя и Уводь.

Дополнительно князю Никите досталась часть вотчины князя Ивана Васильевича Гундорова в Зименках Нового села деревни: Ширяевская Пешково, Драницыно, Левунино, Липняково, Нечуева, Дедовщина, Фатеево Большое, Исаево Большое, Лушки, Дехтярево, Гусарниково Большое, Кривая Береза, Ложевская, Гусарниково Малое, Коровино. Силина часть состояла из дд. Матушкино, Окулово, Мазигино, Исаево Меньшое, Захарьинская, Василья Левина, Семена Мяхково, Остров, Якимово. «А рубеж Ширяевской деревни Пешкову и тем деревням с Новым селом и с деревнями, которые ся достали к новому селу брату моему тое ж вотчины княжо Ивановы, куда ходил исстари топор и коса».

Князю же Миките досталось «к селу Меховице в Черном углу деревня Неудачинская на тринатцать четвертей, а в ней на дватцать копен сена, а лесу у нее нет». Н.Г. и С.Г. Гундоровы владели совместно с кн. Давыдом Гундоровым [7] к селу к Новому островом Выбздиным, «и в том острове сено у нас, и тот остров и сено к Новому селу и к Ширяевской деревне к Пешкову по половинам». На тех же условиях они владели Нового села пожнями отхожими на реке на Тезе. Оговаривается в деловой и принадлежность современного муниципального центра – Савино: «Да что у нас Новова же села в Черном углу деревня Совино, и та у нас деревня по половинам, и лес весь в Черном углу».

В 1572—1573 гг. княгиня Ульяна Гундорова, вдова Силы Григорьевича, дала из вышеуказанных владений вклад по обоим братьям в Спасо-Евфимьев монастырь.

До 1764 года многие из деревень и починков [8] входили в вотчины суздальского Покровского и суздальского же Спасо-Евфимьева монастырей, а также Троице-Сергиева монастыря. К суздальскому Покровскому монастырю относились села Филяндино и Веретево с дд. Чертовики, Крапивка, Заозерье, Мишкина, Ивишенья, Ивановская, Высокая, Лушки, Вахрамеева, Тынцы, Скалозубова, Симикова, Шелухина, Ряхова, Месицына и Саулиха. К его же вотчинам относились дд. Куземкина, Объедова и Струбова. Вотчины Спасо-Евфимьева монастыря группировались вокруг с. Вознесенское: дд. Щапова, Сельцо, Новоюрина, Щекина, Агрофенина, Скоморохова, Куницына, Захарцова, Мощейка, Клетища, Раманкова, Лопатина, Постылова, Малая Высокая, Большая Высокая, Теплякова.

Владения двух монастырей граничили между собой, причем дер. Объедова, Струбова и Куземкина фактически врезались во владения Спасо-Евфимьева монастыря в Медвежьем Углу (так называлась местность вокруг с. Вознесенское). Особенностью землепользования того времени было то, что лес находился в государственной собственности, владельцам (частным лицам или монастырям) разрешалось пользоваться той или иной частью леса. Как следствие, леса находились в совместном пользовании прилегающих к ним вотчин, что приводило к многочисленным конфликтам. Явочная челобитная старосты суздальского Спасо-Евфимьева монастыря вотчины Медвежья Угла Тимофея Игнатьева и целовальника Якова Харитонова от июля 1641 года свидетельствует, что крестьяне вотчин Покровского монастыря д. Крюковой Семен Матвеев с детьми, Никита Никифоров с детьми, да брат его Яков Кирилов с детьми, Ефрем Еремеев с детьми, д. Куземкиной Игнат Родионов с детьми, Афанасий Васильев с детьми, Иван Елфимов с детьми, Дмитрей Олимпиев с зятем, Бесюн Тимофеев с детьми, д. Парильцова Лукоянка Ерофеев с детьми, Федор Леонтьев с братом, д. Объедово Дружина Иванов прозвище Скворец, д. Волово Бесон Иванов с детьми, Фрол Алексеев с детьми, д. Струбово Алексей Яковлев, Андрей Ерофеев с детьми, д. Чертовиков Ондрей Олтуфьев писали: «...как настала весна… нас сирот и женишек наших и детишек бьют ослопием (т. е. железными палками. – М. Я.) мало что почти не до смерти и травят и животинишко наше бьют же на полях и хлеб толочат и дорогою по лесу проезжают и городбы ломают и хлеб наш животиною своею травят… и все приезжают в наш же приход бутто к церкве молитися как попов дома не живет, и тут государь у нашего приходу скопяся многолюдно нас же сирот бьют. Да в нанешнем же государь году июля 29 числа после обеда перед вечером тех же покровских деревень крестьяне… приехали рядом в село на монастырский двор, и едва у них на дворе что в осаде отсидели, хотели нас перебить и переграбить, коих государь убойства и грабежу и от всякого их насилства нигде нам и женишкам нашим проходу и проезду нет, везде бьют и грабят и наш вопчей лес писца Михаила Трусова с товарищи отводу насилством тот лес секут и палы палят и пашню нашу и большие приметные подтесные деревья и грани на рубеже отводном повыжгли, а иные повысекли, а на рубеже все кучи, большие деревья и ино колодие заваливают…» [9].

В челобитной игуменьи Покровского девичьего монастыря Евпраксии и келаря старицы Александры царю Михаилу Федоровичу от 5 июля 1642 г. содержится жалоба на служку Спасо-Евфимьева монастыря Алексея Светикова и крестьян Якова Сергеева, Парфенья Алексеева, Захара Никифорова со старостою Федотом Дементьевым с. Вознесенье, что они силою покосили луг за д. Крюковой на 60 копен, и свезли к себе в село Вознесенье, «при этом монастырским государь нашим крестьянцом чинят обиды великие, бранят и бьют и похваляются смертным убойством, и изгороды и осеки поставили по монастырской нашей земле насилством во многих местех» [10].

Эти и многие другие конфликты требовали разрешения, одним из которых являлось повторное межевание. В 1647 г. уже игуменья Леонида обратилась с челобитной к царю Алексею Михайловичу размежевать земли по старым суздальским писцовым книгам 7087 (1579) г. кн. Григория Звенигородского с товарищами. Межевание это проводилось согласно указу 1645 г. царя Михаила Феодоровича кн. Григорием Шаховским с товарищи. Межа эта была ориентирована на старую проваловую яму между городами Владимиром и Суздалем, которую теперь больше чем через полвека следовало отыскать. Трудность отыскания межи очевидна из текста выше цитировавшегося документа, ибо сжигались прежде всего заметные деревья, например, сосна желватая (то есть с узловатым шишковатым стволом), суховерхое дерево и т. д. По традиции для установления межи требовались свидетельства старожилов, между тем архимандрит Спасо-Евфимьева монастыря Иосиф с братиею еще до прибытия писцов «посылали от себя села Вознесенского попа Луку да монастырских своих служек с перечневою памятью и с питьем с вином и с пивом, с медом и деньгами» местным жителям, чтобы они показали, что «монастырские (Покровского монастыря. – М. Я.) старинные деревни и земляные и лесные угодья назвать к селу Вознесенскому» (т. е. к Спасо-Евфимьеву монастырю). Уже в ходе межевания некоторые деревни Покровского монастыря, приписанные к нему еще при Иване Грозном, в том числе выше перечисленные тогда починки, ставшие деревнями (Плоское, Высокое, на Растороповых полянах, Юрино), на основании подобных свидетельств оказались приписаны к Спасо-Евфимьеву монастырю. Своей челобитной игуменья защищала починок Кипреватово, деревни Подорожное и Струбово [11].

Между тем бесконечные разбирательства на межевой почве продолжались. В июне 1685 г. игуменья Марфа и келарь Улея разбирали дело о побоях, увечье и бесчестье, нанесенных крестьянам д. Чертовики [12]. В мае 1695 г. был убит на ярмарке крестьянин д. Объедовой Кирилл Иванов. Крестьяне д. Игонихи, входившей в дворцовые земли, отняли у него новую купленную шапку, а бивши, приговаривали: «не ездите на бор». Староста д. Чертовики Фома Яковлев пояснял, что «у нас на том бору есть пашня, и пахать пашни ехать не смеем, потому что вперед бить хвалятся».

Стряпчий Покровского монастыря Василий Ушаков в ноябре-декабре 1690 г. по поручению игуменьи Марфы и келаря Улеи пытался хлопотать в Москве об улаживании тяжебных дел, привлекая для этого нужных лиц. Бояре Петр и Федор Абрамовичи Лопухины [13] «приняли челобитную, вверху с нею были и вернули неподписанною», советуя отказаться от тяжебного дела. С челобитною и с почестью, купив свежей рыбы, был сам Василий Ушаков у думного дьяка Протасия Иванова Никифорова [14], приехал к нему на двор, сулил после доклада о челобитной боярину кн. Якову Никитичу Одоевскому [15] 20 рублей на коня. Никифоров от посула отказался ради святого дела, однако Одоевский по челобитной отказал [16]. Нарушение порядка наблюдалось и внутри собственных монастырских вотчин. Так, в июне 1695 г. «полещики», следившие за сохранностью заповедного леса Покровского монастыря, поймали крестьянина д. Тынцы Павла Иванова за расчисткой леса под пашню, крестьянин был отправлен в Суздаль для допроса [17]. Крестьянин Талецкой волости д. Филяндино Ларка Иванов был обижен своими же соседями – его согнали с его тяглой земли и отняли вновь расчищенную им под сенокос раменную землю, он просил игуменью Марфу «ради великого государя Петра Алексеевича многолетнего здравия и ради своего властелинского душевного спасения отдать ему те сенные покосы на оброк» [18]. Кстати, из этого документа следует, что церкви в Филяндине в 1696 г. не существовало.

Близость местонахождения монастырских вотчин и дворцовых земель способствовала бракам соседствовавших монастырских и дворцовых крестьян. В январе 1691 года крестьянин с. Шипово, вотчин Покровского монастыря, Миронко Офонасьев сговорил жениться Суздальского уезда дворцовых земель с. Шекшова приселка Непотягова у крестьянина Ивашка Филатова дочь девицу Устиньицу, и, как полагалось, выплатил в Гавриловской слободе в приказной избе Сытного дворца «за куницу и убрус», на что ему и была дана память с печатью [19].

Межевые споры, захваты и прямой разбой, упомянутые в вышеприведенных документах, объяснялись возраставшими обязательными государственными повинностями, которые так или иначе касались всех, в том числе крестьян монастырских вотчин. Причем рост повинностей происходил в стране, едва оправившейся после недавней Смуты и разоряемой многочисленными бунтами и войнами.

Стрелецкий бунт, а также учиненные Петром суд и расправа прокатились по всей стране. Согласно памяти суздальского воеводы стольника Игнатия Федоровича Парфеньева игуменье Покровского монастыря Марфе и келарю Улее от 12 декабря 1690 г. присланы были к приказной избе подводы и проводники для отвоза в Москву ссыльного беглого стрельца [20].

Создание под Воронежем верфи для строительства военного флота требовало огромных материальных ресурсов. Со всей страны ехали в Воронеж подводы с припасами. Февралем 1696 г. датируется роспись вотчинам Покровского монастыря Суздальского уезда, с обозначением количества дворов крестьянских и бобыльских, а соответственно взятых подвод и подводчиков, которым указано ехать до Воронежа под государевыми дворцовыми обиходами и служилыми всякими припасами. Из росписи следует, что по переписной книге 1676 года в с. Медвежий Угол было 50 дворов крестьянских и 20 бобыльских [21]. Причем по документам можно проследить и маршрут подвод: все монастырские подводы собирались в Суздаль, оттуда в с. Преображенское, а потом в Воронеж [22]. В ОПИ ГИМ хранится «Роспись подводчикам Покровского монастыря вотчины Медвежья Угла, которым ехать по указу великих государе до Воронежа» от февраля 1696 года. «А ряди им подводчикам староста и все крестьяня на подводу по шти рублев по тринатцати алтын по две денги, а за простой им подводчиком за тою их рядою за все недели не прашивать, а за теми двема недельми где какой простой будет, тут у подвотчиков ряжено на неделю по десяти алтын. Деревни Объедова Ивашко Андреев, у нево две подводы, а у тово Ивашко в подводе наемщик деревни Пливцова Михайла; Панка Матвеев, у него подвода; Ганка Яковлев, у него подвода. Деревни Куземкина Болшева Кондрашка Федоров, у него подвода. Деревни Куземкина Малова Тимошка Игнатьев, у него подвода; Петрушка Моисеев у него подвода. Деревни Паривцова Проска Васильев, у него подвода; Митька Анисимов. У него подвода» [23].

Об интенсивной деятельности слуг Спасо-Евфимьева монастыря свидетельствуют «Книги записные в монастыре в приказе служним поездкам марта с 1 числа 205 (1697) до марта ж по 1 день 206 (1698) гг.». Сшитая тетрадь в 17 листов содержит имена и прозвища слуг монастыря (24 имени) и исполненные ими посылки и поручения. Более половины из них (14) хотя бы по разу посещали село Медвежий Угол, для некоторых эти поездки были привычными – для Федора Шамаева, Василия Павлова, Ивана Талецкого (по прозвищу последнего можно предположить, что он был родом из Талецкой волости, находившейся на территории нынешнего Савинского района), Ивана Антропова, Никиты Татаринова. Несколько реже встречается в документе с. Антилохово, уроженцем которого является Митрофан Воронежский – с его именем неразрывно связано строительство Воронежской верфи. 15 слуг монастырских в течение 1697—1698 гг. были отправляемы в Воронеж и по делам корабельного строения. На это строительство требовались деньги, для сбора которых монастырские слуги проезжали от с. Медвежий Угол до с. Мугреево-Спасское по ныне существующей старинной Балахонской дороге, идущей через Савинский в Южский район Ивановской области.

Кроме сборов, связанных непосредственно с созданием в России флота, существовало множество других денежных сборов. Данные о том, сколько платили монастырские вотчины в конце Северной войны в 1717 г., можно почерпнуть из «Книги окладной 1717 году, что в вотчинах Спасова-Евфимьева монастыря в Суздальском, в Владимирском, Юрьевском уездех по переписным книгам [7]186 (1676) году дворового числа и что с тех вотчин во взятые великого государя денежных сборов и что в посылках в Москву в Монастырский приказ». Так, в с. Медвежий Угол зафиксировано 222 двора, с. Антилохово – 68 дворов, с. Воскресенское – 72 двора. С каждого двора ежегодно брали сборов: военный – по 8 алт. 2 деньги, адмиралтейский – по 4 алт. 1 деньге, ямской – по 3 алт. 2 деньги, на наем подвод – по 2 алт., на земский – рекрутам по 2 алт., в Монастырский приказ – драгунам по 11 алт. 4 деньги, на корм драгунским лошадям – по 3 алт. 2 деньги, в Александрову слободу – по 5 денег, на известное жжение – по полвосьмой деньги, на дело кирпича – по 2 алт. 4 деньги, санкт-петербургским работникам – по 7 алт. 1 деньге, санкт-петербургскому кузнецу – по 2 деньги, в гошпиталь – по 2 деньги [24]. За этими скупыми сведениями просматриваются все главные вехи Петровской эпохи (строительство Петербурга, содержание армии и лечение раненых в период Северной войны) и непростые взаимоотношения Петра с родственниками. Так, сбор на Александрову слободу означал сбор на содержание в Успенском девичьем монастыре сестры Петра – царевны инокини Маргариты Алексеевны, постриженной за симпатию к царевне Софье: с села Медвежий Угол – 6 руб. 22 алт., с. Антилохово – 2 руб. 1 алт., с. Воскресенское – 30 алт., всего же со всех вотчин монастыря 56 руб. 30 алт. [25]. Впрочем, расходы на военные нужды были обычны для монастырских вотчин. Так, согласно указу царя Алексея Михайловича от 25 октября 1666 года крестьяне вотчин Покровского девичьего монастыря должны были починить зимние пути, заготовив «бревен дубовых и сосновых» и гвозди для починки худых мест около городов Суздаля и Шуи для прохода воинских людей [26].

Церкви и монастыри исстари должны были служить блюстителями порядка на местах, поэтому монаршии повеления на указанную тему обязательно доводились до них. «Скаска старост, сотских и пятидесятских и десятских вотчин Спасо-Евфимьева монастыря сел», составленная в связи с указом от 20 декабря 1751 г. императрицы Елизаветы Петровны об искоренении корчемства и неуказного винного курения, а также о сыске воров, разбойников, беглых драгун, солдат, матросов и иных беглых людей», составленная в июле 1756 г., подтверждала, что подобных явлений в селах и деревнях монастырских вотчин нет, в чем и подписались: села Медвежья Углу староста Никита Никитин, соцкий Иван Васильев, села Антилохова староста Василей Никифоров, села Воскресенского староста Григорей Захаров. По причине неграмотности за представителей с. Медвежий Угол расписался вотчинный земский дьячок Тихон Иванов, с. Антилохова и Воскресенского – подьяческий сын Степан Полянской. Они обещали, что «об оном в Суздальской Провинциальной канцелярии будут объявлять. За крестьяны смотреть и в домех у каждого крестьянина денно и нощно, …чтоб никакого корчемства не было». При этом монастырские вотчины должны были обеспечивать и традиционные нужды царского двора: так, для государева Семеновского Потешного двора в январе 1695 г. предписывалось принять и кормить сокольника и ястребника с Семеновского Потешного двора и помогать им в отправке «снимаемых», т. е. битых ими голубей, снабжать для этих нужд ястребников подводами [27].

Приведенный выше небольшой обзор документов ОПИ ГИМ позволяет оценить исторические и экономические реалии России XVII – середины XVIII века применительно к Савинскому району Ивановской области.

Примечания

1. Никита Григорьевич Гундоров, полковой голова в передовом полку (1559 г.), городовой воевода в Почепе и Одоеве (1564—1565 гг.), участник Земского собора 2 июля 1566 г.

2. Сила Григорьевич Гундоров – воевода в Мценске (1565—1567 гг.).

3. ОПИ ГИМ. Ф. 17. Оп. 2. Ед. хр. 106. Л. 1—4. Опубл.: Акты Суздальского Спасо-Евфимьева монастыря 1506—1608 гг. / Сост. С.Н. Кистерев, Л.А. Тимошина. М., 1998. С. 274—278.

4. В противне Силы: «промежю Берескина и Ершова до Бузанова, от Бузанова закладницею Ершовскою промежю сельского поля и Ершовского, да промеж сельского поля и Семеновского закладницею до Иваховской улици».

5. В противне Силы: «Увотью на низ до Луиского устья, да Луею вверх до Луиского озера, да Луиским озером верх в реку Лую».

6. В противне Силы: «да Луею вверх».

7. Кн. Давыд Васильевич на свадьбе казанского царя Симеона Бекбулатовича находился в числе поезжан (1554 г.), воевода (1563—1568 гг.), наместник в Рыльске (1572 г.).

8. В настоящее время многие из них не сохранились; существующие территориально входят в Савинский и Южский районы Ивановской области, а также в Ковровский район Владимирской области.

9. ОПИ ГИМ. Ф. 17. Оп. 2. К. I. № 71.

10. ОПИ ГИМ. К. I. № 69.

11. ОПИ ГИМ. К. XIV. № 8.

12. ОПИ ГИМ. К. XIV. № 25.

13. Петр Аврамович Меньшой Лопухин (ум. не ранее 1698 г.) – с 1690 года боярин, возглавлял Приказ Большого дворца и Судный приказ; Федор (Илларион) Лопухин (1638—1713) – стрелецкий голова, стольник с 1679 г., с 1681 г. – воевода в Верхотурье, ближний боярин с 1689 г., после 1697 г. – воевода в Тотьме.

14. Никифоров Протасий Иванович (молитвенное имя Юрий) – подьячий с 1655—1656 гг., с 1 августа 1671 г. – дьяк, с января 1688-го по октябрь 1698 г. – думный дьяк в Поместном приказе, умер после 1700 г. См.: Веселовский С.Б. Дьяки и подьячие XV—XVII вв. М., 1975. С. 374.

15. Кн. Яков Никитич Одоевский, ум. в 1697 г. – ближний боярин, дворецкий, судья Аптекарского приказа в 1689—1690 гг.

16. ОПИ ГИМ. Ф. 17. Оп. 2. К. VII. № 23, 25.

17. ОПИ ГИМ. К. III. № 56.

18. ОПИ ГИМ. К. I. № 158.

19. ОПИ ГИМ. К. VII. № 61.

20. ОПИ ГИМ. К. XVI. № 22.

21. ОПИ ГИМ. К. XIV. № 22.

22. ОПИ ГИМ. К. VII. № 29.

23. ОПИ ГИМ. К. VII. № 66.

24. ОПИ ГИМ. К. XX. № 9.

25. ОПИ ГИМ. К. XX. № 6.

26. ОПИ ГИМ. К. I. № 76.

27. ОПИ ГИМ. К. VII. № 12, 15.