М. В. Птиченко
(Государственный музей истории религии)
КОЛЛЕКЦИЯ ДМИТРИЯ ГЕННАДЬЕВИЧА БУРЫЛИНА
В СОБРАНИИ ГОСУДАРСТВЕННОГО МУЗЕЯ
ИСТОРИИ РЕЛИГИИ
Масонские предметы из собрания Д. Г. Бурылина поступили в Музей истории религии в 1934 году из Государственного Эрмитажа1. Всего по акту передано 100 единиц хранения, из которых один предмет (масонский молоток) в 1958 году был передан в Курский краеведческий музей. Из оставшихся 99 предметов двадцать восемь являются фрагментами масонских и орденских лент. Таким образом, полноценных экспонатов остается очень небольшое количество. Однако загадка этого собрания заключается в том, что при небольшом количественном наполнении оно очень емкое по содержанию, и в настоящее время, когда масонская коллекция музея насчитывает внушительное число экспонатов, предметы из собрания Д. Г. Бурылина тем не менее составляют ее «ядро» – на всех выставках они держат на себе экспозицию.
Долгие годы имя собирателя «редкостей и древностей» Дмитрия Геннадьевича Бурылина не ассоциировалось с масонскими предметами, имеющимися в нашем фонде. Хотя следует отметить, что многие знаки хранились в фондах в коллекционных конвертиках с надписью: «Минц-кабинет Д. Г. Бурылина». В справочнике архивных собраний сказано, что Бурылин Дмитрий Геннадьевич – краевед, основатель Ивановского краеведческого музея, собиратель материалов по истории России; что он также владел фабрикой в Иваново-Вознесенске, был старостой Благовещенской единоверческой церкви и состоял членом ученых архивных комиссий, Русского палестинского общества и Общества ревнителей истории и возрождения художеств Руси2. Такой широкий круг интересов проявлялся и в вопросах коллекционирования: коллекция его считалась одной из самых полных и интересных. Страстно увлеченный собирательством, он приобретал как ценные исторические материалы, так и «диковинки», среди которых были чучела животных с двумя головами, а также пузырек с черной жидкостью, сопровожденный таинственной надписью: «тьма египетская»3.
В начале 1990-х годов появились публикации о жизни Бурылина, и облик человека, обозначенного на розовых и голубых конвертах в фондах Музея истории религии, стал обретать реальные черты. Все исследователи едины в том, что Бурылин вынужден был заниматься семейным делом – производством ситца, не испытывая к нему особенного интереса. Смыслом своей жизни, главным и единственным ее делом являлось для него собирательство. Предметы привозились из многочисленных путешествий. По воспоминаниям дочери, он полностью был поглощен работой в музее и говорил: «Музей и работа в нем – это моя душа, а фабрика – лишь необходимость, для существования семьи»4.
В 1903 году коллекция Бурылина была представлена на выставке в Иваново-Вознесенске, на Покровской улице, в собственном его доме. Журнал «Нива» сообщал своим читателям о том, что в Иваново-Вознесенске открылась чрезвычайно интересная выставка, явившаяся «редким и поучительным зрелищем». В том же году был выпущен каталог выставки «редкостей и древностей» из собрания Бурылина. В нем, помимо коллекции ивановских ситцев, вееров, самоваров и пр., указан раздел масонских предметов. В их числе – рама с масонскими орденами и знаками, рама с лентами, фартуками, дипломами и рисунками. К сожалению, масонские предметы лишь перечислены, не конкретизированы, и только рукописи и книги даны с полными наименованиями. Между тем, масонская коллекция была одной из лучших в России. В ней находились редкие масонские знаки всех стран, всех масонских лож, символические одежды, предметы для посвящения. «В
Позднее, в 1912 году, материалы коллекции Бурылина были использованы Историческим музеем на выставке, посвященной 100-летней годовщине Отечественной войны 1812 года. Торжества отмечались с большим размахом, и выставку посетил сам император Николай II с семьей. Т. О. Соколовская, известная исследовательница начала XX века, составившая каталог масонских предметов выставки, отмечала, что коллекция «каменщических» символических предметов – одна из наиболее богатых и разнообразных: «всего выставлено три витрины, и на них, в братском единении, размещены символы русских и иноземных братьев-каменщиков. Бросаются в глаза расшитые запоны, т. е. передники, чересплечные ленты и большое количество отличительных знаков лож и степеней разнообразных систем»6. В 1911 году Соколовская, будучи членом Императорского археологического института, обращалась к Бурылину с просьбой разрешить работать с коллекцией: «…позволю себе обратиться к Вам с покорною просьбою разрешить изучить принадлежащее Вам собрание масонских предметов, книг и рукописей. Приготовленный мною к печатанию обширный очерк по истории масонства не будет полным, если в числе разнообразных собраний не будет Вашего, известного мне лишь по отзывам других лиц и по печатному каталогу…»7.
В 1914 году открылся Музей промышленности и искусства. К этому времени коллекция уже была широко известна специалистам-историкам и любителям старины. Позднее, в 1920-е годы «Бюллетень народного комиссариата по просвещению» отмечал, что среди провинциальных музеев одним из самых замечательных является музей в Иваново-Вознесенске. В эти же годы была предпринята так называемая реорганизация музея, что на деле привело к дроблению собрания; коллекции были описаны и переданы в другие музеи России. Фонды были описаны, и специалисты, выполнявшие эту работу, выделили в собрании несколько разделов:
1. Библиотека с описанием редких изданий.
2. Собрание масонских вещей.
3. Собрание восточных вещей.
4. Нумизматика (более 60 000 ед.).
5. Собрание историко-бытовых вещей (русских и иностранных).
6. Собрание древностей, в том числе египетские саркофаги.
7. Собрание оружия.
8. Собрание материалов по истории революционного движения.
Отдельно отмечались толстовская комната и уникальная по составу коллекция ситцевых набоек (XVIII—XIX вв.)8. Бюллетень отмечал, что коллекции, только собранные, но не описанные Бурылиным, «в настоящее время изучаются и описываются специалистами из Москвы»9.
В том, что касается масонской коллекции, это утверждение неверно. Масонские предметы не только постоянно выставлялись – они исследовались и публиковались: основной иллюстративный материал для двухтомного сборника, посвященного истории масонства, составляет собрание Бурылина. Т. О. Соколовская, как уже отмечалось выше, описала часть масонского собрания в каталоге выставки в память Отечественной войны 1812 года. Каталог открывается портретом Д. Г. Бурылина (на фронтисписе). Описание коллекции, основанное на материалах выставки в Историческом музее, состоит из нескольких разделов. Первый из них посвящен отличительным знакам лож. В него включены 12 знаков российских масонских лож начала XIX века.
Статьи каталога имеют определенную структуру, они содержат сведения о дате основания ложи, описание знака, размер, толкование символики, заключенной в изображении. Этой же схемы придерживается автор и в других разделах каталога. Т. О. Соколовская отмечает знаки лож Соединенных Друзей, Пеликана, Петра к Истине и др. Следующий раздел касается отличительных знаков степеней и должностей в масонской ложе. Всего 25 знаков, среди которых символические лопаточки, молотки, наугольники, звезды и пр. Третий раздел посвящен особой детали масонского ритуального облачения – запону (или переднику). Этот раздел сравнительно небольшой, в нем представлено лишь восемь запонов. Следует отметить, что они разнообразны: от запонов иоанновских степеней до запонов самых высоких степеней посвящения. Перевязи (чересплечные ленты) и различные предметы с масонской символикой завершают это небольшое описание. Каталог оказался первым и единственным, посвященным масонской коллекции Бурылина.
К моменту реорганизации музея масонская коллекция насчитывала 930 предметов, 44 книги и 25 дипломов. Все реликвии были оценены комиссией в 2 млн долларов.
В настоящее время предметы из собрания Бурылина, хранящиеся в Музее истории религии, состоят из нескольких групп: изображения (графика конца XVIII – начала XIX в.), знаки, запоны и ленты, шпага, а также кувшин. Знаки (22 ед. хранения) различны: здесь и атрибуты российских лож начала XIX века; знаки должностей в ложе (в основном это знаки Великой ложи Англии, изготовленные во второй половине XIX века на фабрике George Kenning & Son в Лондоне); знаки разных степеней посвящения. Форма знака имела символический смысл, который «читался» масонами: по знакам можно было определить, в какой именно ложе состоит каменщик, какую должность занимает и в какую степень посвящен. Геометрические фигуры, используемые для этих целей, были различны: круг, крест, треугольник, звезда и др. К примеру, знак ложи Иордана (инв. № А-1773/21-IV) представляет собой прорезной треугольник, к вершине которого прикреплен крест темного металла с косой поперечной перекладиной. Основание треугольника образуют изображения стилизованных волн (реки Иордан, надо полагать). По нижней стороне треугольника гравированная надпись: □ Du Jourdan10 (см. илл. 1 на цветных вклейках).
В актах передачи числился «знак в виде 4-конечного креста…», который в ходе работы с коллекцией был атрибутирован как знак ложи Доброго Пастыря (инв. № А-1773/105-IV)11. Знак имеет форму креста, увенчанного короной; к нижнему концу креста подвешена лопатка-мастерок. В средокрестии внутри венка из дубовых ветвей перекрещены факел и свирель (илл. 2). В собрании Музея истории религии ленты на знаках отсутствуют, однако известно, что знак ложи Доброго Пастыря носили на голубой ленте. Д. Лотарева приводит в своем каталоге знаков лож Российской империи аналогичный нашему экземпляр из собрания Исторического музея, который прикреплен к ленте голубого цвета с тонким белым краем12.
В числе знаков иоанновских и высоких степеней посвящения – лопаточки Мастера (инв. № А-1773/70-IV; илл. 3), ключ Всезнания (инв. № А-1773/113-IV; илл. 4), знак Короля секиры (инв. № А-1773/28-IV; илл. 5), а также розенкрейцерские знаки в виде циркуля с пеликаном (инв. № А-1773/191-IV) и креста с розой (инв. № А-1773/190-IV; илл. 6), выполненные из серебра. Известно, что серебру и золоту (что ассоциировалось с луной и солнцем) масоны придавали символическое значение: эти металлы были связаны с идеями высшей степени духовного развития, обозначая, что каждый каменщик должен искать свет истины.
Отдельную часть собрания составляют запоны. Запон – одна из важнейших деталей масонской одежды, ритуального одеяния. Он служит напоминанием о происхождении ордена вольных каменщиков: подобно тому, как каменщики (оперативные) средневековья перед началом работ надевали свои фартуки, так и каменщики позднего времени, не имея отношения к возведению храмовых строений, надевают символический передник в знак того, что работы по тесанию камня продолжаются, но уже на другом уровне. Размер и отделка запона регламентировались правилами (кожа ягненка, размер в пределах 35х35 см). Запоны конца XVIII – начала XIX века, как правило, богато орнаментированы: нередки не только изображения отдельных символов, но и целых композиций, составленных из этих символов. В коллекции Бурылина в этом плане отличается запон степени Мастера (инв. № А-1773/187-IV), выполненный из белой кожи, которая представляет собой гравюру, раскрашенную акварельными красками (илл. 7). Масонские символы соединены в сложную композицию, образующую фантастический пейзаж, центр которого держит изображение храма Соломона, с колоннами слева и справа (также украшенными эмблемами). Данный экземпляр интересен еще и тем, что представляет собой точную копию запона, поднесенного Вольтеру (1694—1778) в день его посвящения в ложу Девяти Сестер. Известно, что масоны считали Вольтера настоящим каменщиком по образу жизни, но тот долгие годы сопротивлялся, и лишь незадолго до смерти состоялось это историческое посвящение в братство. В этот памятный день Вольтер, среди прочих масонских атрибутов, получил и великолепный запон, с рисунком, полностью идентичным изображению на нашем экземпляре запона.
Более лаконичными являются запоны шотландских степеней посвящения – Шотландских мастеров (инв. № А-1773/101, 41-IV; илл. 8), с двумя-тремя символами степени для украшения. Их выполняли в различных материалах и технике. Это могло быть шитье с использованием золоченой и серебряной нити, канители, блесток, вставок из стекла.
Долгие годы один из масонских предметов коллекции Бурылина и по актам передачи, и по инвентарным книгам Музея истории религии числился как запон. По размерам он отличается от остальных запонов: выполнен из белой лайки, украшен вышивкой, имеет клапан, аналогичный клапану запона. Подобное расхождение по размеру, который, как уже указывалось выше, был строго регламентирован, вызывало вопросы, но авторитет учетной документации оказывался сильнее. Однако при подготовке альбома масонской коллекции13 под клапаном был обнаружен кармашек, из чего стало понятно, что это масонская сумка (инв. № А-1773/100-IV; илл. 9).
Уникален кувшин (глазурованного фаянса) из коллекции Д. Г. Бурылина (инв. № А-1773/259-IV), употреблявшийся во время ритуальных трапез, так называемых столовых лож. На кувшине изображены разнообразные масонские символы: солнце, луна, циркуль, угольник, ключи и др. На одной из сторон кувшина изображен герб Российской империи и выполнена надпись, которая является подглазурной, сделанной на стадии изготовления, видимо, по желанию заказчика. Надпись на английском языке гласит: «In honor of great Emperor Alexander the first long may he live to govern the Russian Empire» (В честь великого императора Александра I, да будет он жить долго, чтобы править Российской империей). Известно, что царствование Александра I стало временем особого расцвета деятельности масонских лож. Имя императора было чрезвычайно популярно среди масонов, его называли «благословеннейшим из монархов», а время его царствования – «золотым веком» русского масонства. Александру посвящались ложи, в его честь произносились хвалебные речи. Какой ложе принадлежал кувшин, был ли он поднесен Александру или использовался в ритуальных трапезах в ложах, носивших имя императора, неизвестно, как неизвестно и то, состоял ли император в числе братьев масонского ордена.
В собрании графики представлены гравюры со сценами посвящения в ложу. По актам они имеют названия, но долгие годы было неизвестно происхождение и автор. Четыре из них удалось атрибутировать – они связаны с историей масонства во Франции и являются гравюрами из «Иллюстрированной истории масонства» Ф.-Т. Б. Клавеля (инв. № А-1773/197, 198, 199, 201-IV). Две гравюры конца XVIII века с изображением посвящения польские по происхождению. На одной – посвящение в масоны (инв. № А-1773/203-IV), на другой – посвящение в женскую ложу мопсов – очень интересный и редкий сюжет (инв. № А-1773/202-IV). История появления ордена связана с тем, что после издания в 1798 году папой Климентом XII буллы, осуждавшей вступление в масонское братство, католики, не желая ослушаться папу и в то же время отказываться от масонских собраний, организовали свой орден, близкий по духу масонскому, – орден Мопсов. С 1776 года в ложу стали принимать и женщин, посвящая их наравне с мужчинами. Символом нового ордена стал мопс, изображение которого расположено в центре гравюры, являющейся также планом ложи и схематическим обрядником ритуала посвящения.
С этим же ритуалом связан и ковер (покров), который использовался при обряде посвящения в степень мастера (инв. № А-1773/204-IV; илл. 10). При приеме в эту степень ложа вся затягивалась черными тканями; на стенах – черепа и кости; все каменщики одеты в черное. Все это символизировало глубокое горе – горе о смерти архитектора Хирама, легенда о котором лежит в основе масонской обрядности14. Ритуал посвящения «воспроизводил» убийство Хирама, и кандидат в степень мастера исполнял его роль – символически умирал: тело его клали в гроб (или на ковер с изображением гроба) и накрывали сверху покровом. Посвященный полностью отрекался от своей личности, всецело отдаваясь служению Ордену15.
Отдельно следует отметить масонские дипломы, наиболее интересным из которых является диплом степени мастера (Кол. II. Оп. 1. Д. 88; илл. 11), польского происхождения, немецкой ложи Храм Постоянства (Halle der Beständigkeit), в оформлении которого использованы масонские символы16.
Таким образом, небольшая по объему коллекция Д. Г. Бурылина предоставляет исследователю истории масонства богатый материал, позволяющий вести изучение темы по разным направлениям, а музейным сотрудникам – строить экспозиции и выставки по истории и символике масонства.
Примечания
1 Акт № 192 от 20.05.1934 г.
2 Личные архивные фонды в государственных хранилищах СССР. Указатель. Т. 1—3. Т.
3 Чешкова Л. Поставщик ситца // Вокруг света. 1990. № 3.
4 Цит. по: Чешкова Л. Указ. соч. С. 22.
5 Додонова А.А. Дмитрий Геннадьевич Бурылин. Иваново, 1997. С. 64—65.
6 Соколовская Т.О. Каталог масонской коллекции Д. Г. Бурылина. СПб., 1912. С. 10.
7 Додонова А.А. Указ. соч. С. 73.
8 Губернский музей в Иваново-Вознесенске // Художественная жизнь. 1920. № 2. С. 17.
9 Там же.
10 Ложа Иордана была учреждена 16 мая 1812 года в Феодосии. Заседания проводились на русском и французском языках. Ложа осуществляла деятельность вплоть до указа о запрете деятельности вольных каменщиков в России в 1822 году. – См.: Пыпин А.Н. Русское масонство XVIII и первой четверти XIX в. Пг., 1916. С. 526.
11 Пыпин А.Н. Указ. соч. С. 513.
12 Лотарева Д. Знаки масонских лож Российской империи. М., 1994. С. 74.
13 Масонская коллекция Государственного музея истории религии. СПб., 2006.
14 Масоны. История, идеология, тайный культ. М., 2005. С. 358.
15 Там же. С. 361.
16 Подробнее см.: Птиченко М.В. В поисках утраченного рая: образ сада в оформлении масонских дипломов // Плантомания. Российский вариант. Материалы XII Царскосельской науч. конф. СПб., 2006. С. 329—337.
© М. В. Птиченко